Судьба И. Д. Шадра во многом напоминает судьбу его старшего современника А. М. Горького. Выходец из беднейшей среды (в семье росло четырнадцать детей), одиннадцати лет отданный "в люди", на фабрику, он лишь чудом смог добиться зачисления в Екатеринбургскую художественно-промышленную школу (1902-07). Его учитель, скульптор Т. Э. Залькалн, настоял на том, чтобы ученик продолжил обучение в Петербурге. Не поступив в АХ, Шадр посещал Рисовальную школу при ОПХ (1907-08), одновременно занимаясь на Высших курсах Театрального училища и в Музыкально-драматической школе и, таким образом, выбирая между профессией художника и вокально-сценической карьерой. Тяга к скульптуре победила, и в 1910-12 гг., благодаря финансовой помощи И. Е. Репина и других деятелей русской культуры, Шадр сумел завершить образование в Париже (в академии Гранд Шомьер, на высших муниципальных курсах скульптуры и рисования, пользуясь советами А. Бурделя и О. Родена) и в Риме (в Институте изящных искусств).
Одной из первых его самостоятельных работ стал проект "Памятника мировому страданию" (1915), впоследствии преобразованный в проект еще более грандиозного "Памятника человечеству". Аллегоричность, тяготение к масштабно-монументальному и романтически-возвышенному отличает оба проекта (характерны названия скульптурных групп - "Ворота вечности", "Озеро слез", "Человек перед лицом вечной тайны"). Позднее Шадр избавится от излишней велеречивости, но навсегда сохранит стремление к типической обобщенности образов в сочетании с некоторой пластической повествовательностью.
В 1920-х гг. по плану монументальной пропаганды он создает рельефы с изображением К. Маркса, К. Либкнехта, Р. Люксембург, а также исполняет большой заказ на серию круглых скульптур для Гознака - "Рабочий", "Сеятель", "Красноармеец" (все 1922; с них должны были делаться изображения на денежных знаках, марках и облигациях). Реалистическая достоверность и обобщенно-плакатная выразительность этих фигур отвечали складывающимся принципам советской эстетики. Далее наступает длительный период работы над ленинской темой, начатый натурной скульптурой "Ленин в гробу" (1924) и продолженный памятниками Ленину - на Земо-Авчальской ГЭС в Грузии (1925-26), на Ижорском заводе в Ленинграде (1932), в подмосковных Горках (1934). Лучшие произведения рубежа 1920-х и 1930-х гг. - "Булыжник - оружие пролетариата" (1927), "Сезонник" (1929) - не только дают представление об индивидуальной манере художника, но и отчетливо выражают характерные для тех лет тенденции пластики, смысл которых - в передаче символики революционного порыва, пафоса социальных преобразований.
В 1930-х гг. Шадр работает в самых разнообразных жанрах - исполняет портреты ("Максим Горький", 1939, и др.), надгробия, садово-парковые и городские скульптуры. Предпочитает бронзу, - этот материал наиболее соответствует романтической приподнятости его образов. При всей художественной неоднозначности созданного им органическая широта дыхания уберегает все эти произведения от ординарности.
Буревестник (М. Горький). Голова проекта памятника для города Горького. 1939. Бронза
Булыжник - оружие пролетариата. 1927.Отлив 1947. Бронза
Рабочий. Отлив по гипсовому оригиналу 1922 г. Бронза
Сеятель. Отлив по гипсовому оригиналу 1922 г. Бронза
|
